Число людей, умерших от COVID-19, зависит от доверия не к правительству и институтам, а друг к другу. К такому выводу пришла команда исследовательского проекта COVID-19 Government Response Tracker в Оксфордском университете. В колонке для The Guardian о работе рассказывает руководитель проекта Томас Хейл.
В рамках COVID-19 Government Response Tracker ученые сравнивают меры по борьбе с пандемией в разных странах. Свой текст Хейл начинает с того, что он и его коллеги обнаружили несовпадение двух списков, которые, по идее, должны совпадать. В первом — из отчета Global Health Security Index 2019 года — страны расположены по тому, как хорошо они готовы к пандемиям. В нем лидировали США и Великобритания. Но США и Великобритания также находятся среди стран, наиболее пострадавших от COVID-19.
Взяв страны с достаточно развитой системой здравоохранения, ученые обнаружили, что смертность от COVID-19 не коррелирует с местом в GHS Index. Намного больше смертность связана с межличностным доверием в обществе — насколько люди готовы положиться на незнакомцев.
Исследователи также сравнили ограничения для борьбы с пандемией. В странах из верхнего квартиля по показателю межличностного доверия самые жесткие меры вводили на меньший срок, чем в странах из нижнего. Разница составила 30%, а подушевая смертность была вполовину ниже. При этом в странах с высоким и низким доверием к правительству отличий не нашли.
По мнению Хейла, межличностное доверие важно потому, что борьба с пандемией требует коллективных действий. Люди охотнее меняют поведение, когда верят, что другие поступят так же. Это особенно важно в случае с мягкими мерами вроде отслеживания контактов зараженных, тестирования дома и самоизоляции.
Хейла беспокоит, что межличностного доверия и раньше было мало, а за два года пандемии этот показатель во многих странах упал еще ниже. Однако по всему миру люди стали больше доверять коллегам и соседям. Доверие не что-то, что одним дано, а другим нет. Это ресурс, который мы все производим индивидуально и коллективно через действия, поведение, убеждения и институты. Чтобы способствовать его приросту, власти должны сокращать неравенство доходов, бороться с ложной информацией в социальных сетях, открыто и честно общаться с людьми. Укрепление доверия может быть не менее важным, чем инвестиции в разработку вакцин и строительство больниц.
Проблемы с вакцинацией от гриппа предвещают проблемы с прививками от COVID-19
COVID-19 не грипп, но у них есть кое-что похожее. Возбудители попадают в организм через дыхательную систему, обе болезни очень заразны, часто приводят к осложнениям и смерти, а прививаться от них нужно регулярно. Хотя все это хорошо известно про грипп, 50–60% американцев пропускают ежегодную вакцинацию. Велика вероятность, что то же самое будет и с COVID-19. О проблеме рассказывает The Atlantic.
Прививки от гриппа появились в США во время Второй мировой войны. Сначала вакцинацию проводили только в армии, постепенно ее расширили на другие категории жителей, но только с 2010 года прививка рекомендована всем в возрасте от шести месяцев. Несмотря на это, в удачный год вакцинируется примерно половина взрослых американцев.
У прививок от гриппа есть несколько недостатков: их нужно делать каждый год, они хорошо защищают от госпитализации и смерти, а от заражения и легкой болезни — заметно хуже. Вдобавок летальность гриппа кажется низкой. В пандемию испанки она составляла 2,5%, а в обычные годы — в разы ниже. Хотя та же испанка унесла десятки миллионов жизней, в голове откладывается, что большинство от гриппа не умирает. Из-за этого даже те, кто в целом приветствует прививки, часто думают, что с гриппом игра не стоит свеч.
Такое же отношение складывается к вакцинам от COVID-19. В штатах, где реже прививаются от гриппа, реже делают и прививки от коронавирусной инфекции. То же самое наблюдается в демографических группах, прежде бывших более или менее склонными к вакцинации от гриппа.
Проблему частично решает обязательная вакцинация, как в армии, некоторых университетах и медицинских учреждениях. Благодаря этой мере доля привитых от гриппа увеличивается с 40 до 70–80%. Но наладить ее чрезвычайно трудно. Например, в американских школах сделать это так и не удалось. Принудить взрослых еще сложнее. Люди ненавидят обязательную вакцинацию.
Другой путь — дать дополнительные стимулы, в том числе материальные: премию к зарплате, подарочные карты, шанс выиграть приз. Но стимулы лучше всего действуют на тех, кому не хватает малого, чтобы решиться на прививку. Кто-то, наоборот, почувствует, что его дурят, и не станет вакцинироваться.
Некоторым же попросту не хватает времени, например из-за работы, ухода за ребенком или удаленности от мест, где делают прививки. В 2009 году вакцинацию разрешили проводить в аптеках, и теперь там (и в магазинах) прививается от гриппа треть взрослых американцев. Также можно покрывать расходы на транспорт и давать оплачиваемый больничный на день вакцинации.
Впрочем, все это работало бы намного лучше, если бы люди не считали прививки чем-то не просто обременительным и лишним, а еще и опасным, аморальным и связанным с определенными политическими взглядами. В случае с вакцинами от COVID-19 эти вопросы встали особенно остро. Скептики могут изменить мнение, если с ними поговорят те, кому они доверяют, о ценностях, которые они разделяют. Но также необходим культурный сдвиг: еще в детстве людям нужно объяснять риски для всего общества и цену игнорирования этих рисков.
"Африканского парадокса" никогда не было?
В странах Африки южнее Сахары заболеваемость и смертность от COVID-19 ниже, чем в других частях света. Результаты исследования, проведенного в Замбии, подтверждают очевидное объяснение: дело не в том, что население этих стран сравнительно молодое, — просто большинство случаев и смертей не учтено в статистике. О работе рассказывает Nature.
Чтобы оценить размах пандемии, исследователи несколько раз побывали в одном из крупнейших моргов столицы Замбии Лусаки и проверили трупы на коронавирус. В общем счете 32% тестов дали положительный результат, а на пиках волн, вызванных вариантами "бета" и "дельта", этот показатель доходил до 90%. Только 10% мертвецов получили положительный результат, пока были живы. У некоторых тест был отрицательный, но большинство вообще его не делало и не обращалось в больницы.
Хотя нельзя сказать, что все люди, у которых после смерти нашли следы коронавируса, умерли именно от COVID-19, разница с учтенными случаями колоссальная. В Замбии, где живет 19 млн человек, зарегистрированы 4 тыс. смертей от COVID-19. Избыточная смертность в этой стране в 2020–2021 годах превысила 80 тыс. человек.
Ранее похожие результаты дало исследование в ЮАР: по расчетам, в двух южноафриканских общинах были учтены только 4–6% смертей из-за коронавирусной инфекции. Еще в одном исследовании ученые установили, что с июля 2020 по август 2021 года 62% жителей этих общин заражались как минимум один раз.
По мнению соавтора исследования, проведенного в Замбии, из-за представления о том, что беда миновала Африку, многие вели себя не так осмотрительно, как могли бы, а другие страны не спешили снабдить жителей континента вакцинами.
Подготовил Марат Кузаев