К Солнцу и по ветру
В 2017 году инвестиции в возобновляемую энергетику во всем мире выросли на два процента и достигли $ 280 миллиардов (примерно пятая часть номинального ВВП России на 2017 год). Из них $ 161 миллиард инвестировали в солнечную энергетику, что позволило ввести в строй солнечных электростанций на 98 гигаватт мощности. Это значительный рост по сравнению с 2016 годом, когда было установлено 76 гигаватт новых солнечных мощностей. 107 миллиардов долларов было вложено в ветровую энергетику, что дало возможность ввести ветряки общей мощностью 52 гигаватта (из них 47 гигаватт — сухопутных, еще пять — морских). Дополнительные 7 гигаватт добавили электростанции на биомассе, малые ГЭС и геотермальные электростанции.
Мощности крупных ГЭС выросли за год на 19 гигаватт, а АЭС — на 11 гигаватт. Всего нетепловая энергетика прибавила за 2017 год 187 гигаватт мощности. Из них на возобновляемую, без учета крупных ГЭС, пришлось 157 гигаватт. (Для сравнения: мощность всей российской энергетики — 265 гигаватт.)
В тепловую энергетику в прошлом году было вложено $ 103 миллиарда, при этом ее мощности выросли лишь на 70 гигаватт (половина — газ, половина — уголь). Лишь 27,2% от общемирового ввода пришлось на этот вид электростанций. Это радикально меньше, чем у ее «зеленых» конкурентов, даже несмотря на то, что ввод ТЭС в пересчете на один киловатт в прошлом году стоил примерно 1500 долларов, а киловатт солнечных электростанций — 1640 долларов. А для ветроэлектростанций цена одного киловатта мощности составила $ 2050, что уже на треть дороже, чем киловатт ТЭС. Причина такой популярности новых типов электростанций в том, что стоимость энергии от ТЭС складывается как из стоимости их введения в строй, так и из топлива. Солнечным и ветровым электростанциям топливо не нужно, что и побуждает интенсивно инвестировать в них.
В то же время энергетика — это крайне большая и инерционная отрасль, поэтому ввод большого количества «зеленых» электростанций лишь умеренно изменил общую долю электричества, вырабатываемого возобновляемой энергетикой в целом. Если в 2016 году она дала 11% от общемировой генерации, то в 2017 году — 12,1%. Это уже больше, чем дала атомная энергетика, но все еще несколько меньше, чем дали крупные ГЭС в том же году.
Батареи на колесах
Из доклада следует, что в 2017 году было продано 1,1 миллиона автомобилей с электромоторами (примерно пополам гибридов и электромобилей). Это немного, лишь 1,8% от всего рынка легковых авто, но все же в девять раз больше, чем в 2012 году (тогда было продано 122 000 автомобилей с электромоторами). Авторы делают вывод, что в 2020-х годах электромобили резко сократят дальнейший рост потребления жидкого топлива. Это особенно важно для будущих цен на нефть, которая в основном используется именно автомобилями, а не электростанциями.
При этом общее потребление электроэнергии всеми электромобилями, проданными в 2017 году, оценочно не превышает трех миллиардов киловатт-часов. Это в 70 раз меньше, чем ежегодно вырабатывают возобновляемые электростанции, введенные в строй к 2018 году. Таким образом, взрывной рост электромобильной индустрии не приведет к росту потребления топлива энергетикой, снабжающей электромобили электричеством.
Энергия третьего мира
Составители доклада особо отмечают, что в возобновляемой энергетике и в увеличении доли электротранспорта сегодня доминируют вовсе не развитые западные страны, инициировавшие процесс перехода к ним, а, напротив, страны развивающиеся. В 2017 году они увеличили вложения в возобновляемую энергетику на 20 процентов и довели их до 177 миллиардов долларов, тогда как развитые страны снизили их на 19 процентов — всего лишь до 103 миллиардов долларов.
Среди развивающихся государств особо выделяется Китай. Он вложил почти $ 127 миллиардов в «зеленую» энергетику (не считая крупных ГЭС), что на четверть больше, чем весь развитый мир вместе взятый, и в разы больше, чем Пекин инвестировал в тепловую или атомную энергетику в том же году. Большинство автомобилей с электромоторами также было продано в КНР. Индия вложила в возобновляемую энергетику (без крупных ГЭС) $ 10,9 миллиарда — больше, чем Германия, еще недавно лидировавшая в этом отношении. Ближний Восток и Африка инвестировали в тот же сектор 10,1 миллиарда долларов.
Причины такого роста интереса бедных и даже нефтедобывающих стран к «зеленой» энергетике вполне очевидны. Скажем, согласно докладу, средневзвешенная стоимость электричества от солнечных электростанций за прошлый год упала на 15 процентов. Относительно 2009 года она упала на 72 процента. Более того, процесс удешевления продолжается и пока далек от завершения. Если в мире в целом средняя стоимость солнечного киловатт-часа упала до 8,6 цента, то в отдельных странах она опустилась намного ниже. В Мексике «солнечный» киловатт-час в прошлом году стоил всего 2,08 цента. До скачка курсов валют на этой неделе это было эквивалентно 1,2 рубля, что ниже, чем оптовая цена для российских тепловых и атомных электростанций (те продают свое электричество в сеть от 1,5 рубля за киловатт-час). Из-за быстрого технологического прогресса в данной отрасли сходную картину в ближайшем будущем можно будет наблюдать еще в целом ряде стран.
Похожая ситуация и ветряной энергетике. Как отмечают составители доклада, в 2009 году киловатт-час от наземной ВЭС в среднем стоил 9,3 цента, а в 2017 году — уже 6,7 цента. В ряде стран мира с наибольшим уровнем конкуренции в возобновляемой энергетике снижение цен было даже заметнее. Например, в США оно достигло пяти центов за киловатт-час.
Особый путь
Среди государств, впрочем, не входящих в круг развитых, были исключения — такие страны не инвестировали заметных средств в «зеленую» энергетику. Например, в России как вложения в возобновляемую энергетику, так и ввод новых электростанций были настолько незначительны, что в докладе даже не учтены отдельно. Однако причины этого вряд ли лежат в неприятии данных отраслей. Напротив, госкорпорация «Росатом» активно заимствует технологии создания ветряков у голландской компании, а «Хевел» в прошлом году запустил производство технологически передовых гетероструктурных солнечных батарей в Чувашии (та же Tesla запустила такое производство только в начале 2018 года).
Однако возобновляемая энергетика, так же как и традиционная, может быстро развиваться только при условии заметного экономического роста, иначе новым электростанциям просто будет некуда сбывать энергию. В Китае, Индии и иных развивающихся странах он есть, в то время как в России кумулятивный экономический рост за 2007—2017 годы равен примерно нулю, что затрудняет рост всех видов энергетики.
Легкая тень
Впрочем, авторы доклада отмечают, что и в мировом масштабе в развитии «зеленой» энергетики не все складывается гладко. Во-первых, ее рост, каким бы быстрым он ни был, недостаточен, чтобы остановить рост выбросов углекислого газа. Это вообще вряд ли случится ранее 2030-х годов. И энергетика, и автомобилестроение слишком масштабны, чтобы их удалось в достаточной степени «озеленить» раньше этого срока. При этом в 2017 году уровень углекислого газа в воздухе вырос c 404,2 до 406,5 части на миллион, то есть интенсивность глобального потепления продолжает нарастать.
Другой проблемой «зеленой» энергетики является повышение процентных ставок в США, де-факто являющихся финансовым центром планеты. Этот шаг вынуждает большинство экономик мира также повышать процентные ставки. Данный шаг ведет к удорожанию долгосрочных кредитов, на которых базируется строительство всех типов электростанций. Разумеется, такой процесс может вызвать замедление перехода на возобновляемую энергетику. В то же время вряд ли такое замедление будет значительным — достигнутый солнечными и ветровыми электростанциями технологический уровень сегодня таков, что они вполне оправданы экономически во многих странах мира даже в условиях постоянно дорожающих кредитов.
Александр Березин
