По данным исследования социологов Московской высшей школы социальных и экономических наук (МВШСЭН), проведенного в 2016−17 годах, россияне относятся к внедрению технологических новшеств довольно позитивно. Более 80% опрошенных полагают, что науки и технологии делают жизнь проще и удобнее, порядка 70% говорят о том, что технологические новшества влияют на их жизнь. Около половины опрошенных социологами россиян (49%) говорят, что в будущем при помощи науки и технологий человечество сможет открыть все загадки природы.
Применив метод кластерного анализа к ответам на восемь ключевых вопросов о науке и инновациях, исследователи выделили три категории респондентов среди наших соотечественников: «технооптимистов», «техноскептиков» и «технофобов».
В результате выяснилось, что почти половину (48%) жителей нашей страны можно отнести к первой группе, технооптимистам. Это люди, которые верят в потенциал развития науки и технологий и убеждены, что при помощи науки и техники можно решать социальные и экономические проблемы общества.
Техноскептики не верят, что инновации могут решить проблемы людей, и уверены, что технологические новшества не влияют на их повседневную жизнь. Кроме того, они утверждают, что наука и технологии не дают нам принципиально нового знания. Таких среди наших сограждан 28%.
Наконец, технофобы считают, что развитие науки и технологий представляет опасность для человечества в долгосрочной перспективе. Их, по результатам исследования, — 24%.
Если кому-то покажется, что доля людей с оптимистичным взглядом на будущее наших отношений с техникой не слишком-то велика, стоит сравнить эти данные с американскими. В октябре прошлого года известный исследовательский центр Pew опубликовал результаты большого опроса жителей США на похожую тему. Сводных данных ученые не приводят, но по отдельным показателям результаты таковы: 72% опрошенных опасаются, что роботы займут их рабочие места, и, например, около 54% видят угрозу в развитии беспилотного транспорта.
Российские же социологи в своем исследовании для РВК сравнивают полученные ими в 2016 году ответы с данными специального выпуска «Евробарометра» «Наука и технологии» за 2010 год: в ЕС согласившихся с этими утверждениями значительно меньше. (Любопытно отметить также, что оптимизм европейцев в этом отношении падал с 2005 по 2010 год: первое «научно-техническое» специальное исследование «Евробарометра», проведенное в 2005-м, зафиксировало 78-процентное согласие той или иной степени с утверждением о том, что науки и технологии делают жизнь проще и удобнее, а к 2010-му их стало на 12% меньше. Как сильно это число уменьшилось или увеличилось к 2016-му, однако, выяснить уже не удастся: после 2010 года подобные опросы «Евробарометр» уже не проводит, вместо этого перейдя к нескольким более предметно сфокусированным исследованиям. — прим. ред.)
Кто эти люди и почему они так уверены, что развитие технологий приведет нас к счастливому будущему?
Частично ответ дает само исследование. Например, среди технооптимистов значительно выше, чем в остальной группе, доля людей, предпочитающих активные стратегии выхода из кризиса. Социологи поясняют: эти люди привыкли полагаться на себя, а не на государственные институты. Больше в этой группе и людей, уже занимающихся предпринимательством или планирующих это, в сравнении со средними значениями по выборке.
Более того, вера в технологии и вера в государственные институты у россиян, похоже, связаны. Среди технофобов доверие судам, правительству и другим столпам государственности выше, чем среди технооптимистов.
Особенно наглядно это иллюстрирует то, как распределяются ответы опрошенных россиян на два вопроса: о том, как они относятся к перспективе появлению робота-судьи (почему бы и нет, первые ласточки уже есть), и о том, удастся ли решить любые проблемы с помощью науки и технологий. Те, кто согласны на правосудие ex machina и верят в окончательную победу науки и технологий, в большинстве своем не доверяют государственным институтам, и наоборот.
«Россияне хотят заменить судей роботами не потому, что так верят в роботов, а потому, что так сильно не верят в судей. У нас так много технооптимистов не потому, что люди верят в технику, а потому что не доверяют институтам», — поясняет в беседе с «Чердаком» социолог Виктор Вахштайн, руководитель исследования.
Даже когда технологии начинают играть лишь роль посредника между государством и обществом, это становится фактором сближения для людей. Беспристрастные технологии видятся защитниками от коррупции и пресловутого «человеческого фактора».
Но этим предположением, впрочем, выводы социологов не исчерпываются. Ученые выдвигают несколько объяснительных гипотез, каждая из которых находит некоторые подтверждения в полученных ими данных.
Две из них можно, пожалуй, считать дополняющими друг друга. Обе они отталкиваются от скелета советского левиафана, продолжающего довлеть над нашим восприятие окружающей действительности.
Первая гипотеза такова: надежда на технический прогресс заменяет людям веру в себя и собственные силы. В исследовании социологов, в частности, упоминается, что 42% населения РФ имеют «патерналистские установки»,
Вторая гипотеза ссылается на влияние советского техноцентрического образования и веру в технологии, приходящую к сформированным советской школой людям «по инерции». Эта гипотеза также находит подтверждение по результатам экспертных интервью и косвенно — в количественных исследованиях. Наибольшее число респондентов, уверенных, что науки и технологии в будущем откроют все загадки природы, — люди старшего возраста, которые либо полностью сформировались в советской системе образования, либо ее застали.
Третья гипотеза получила название «декларативного технооптимизма». Она гласит, что россияне-технооптимисты по большей части верят в силу технологий умозрительно, не «всамделишно». Большинство россиян в действительности не имеют фактического контакта с современными технологиями в своей повседневной жизни, и потому их ожидания от внедрения роботов и искусственного интеллекта в быт завышены. Отношения с идеей «научно-технического прогресса» скорее носят характер мечты о качественном изменении жизни вообще, а не сводятся к осознанным потребностям в тех или иных конкретных технологических инструментах типа беспилотного транспорта или нейроморфных чипов.
«Наше население часто говорит, что поддерживает развитие технологий, обеими руками выступает за науку. Но вот что это значит на самом деле? Подумайте, сколько людей в России сталкивались с реальными инновациями? Сколько их видело — сейчас, да и в советское время. Тогда все инновации шли на оборонку, а сейчас, за последние 20 лет, у нас никаких технологических прорывов не было», — приводят исследователи цитату из экспертного интервью.
Если посмотреть на ответы респондентов из России и ЕС на вопросы о готовности к принятию конкретных технологий, то впечатление, что россияне верят в технический прогресс, как версию мифа о рае на земле, только усиливается. На общие вопросы о науке и инновации россияне отвечают «оптимистично», однако внедрение конкретных технологий уже вызывает сомнения, что видно, например, из графика ниже. Условный научно-технический прогресс должен спасти мир, сделать жизнь лучше. Но в представлении многих россиян это, похоже, не имеет отношения к реальному появлению на дорогах беспилотных автомобилей или роботов-помощников в домах.
Дополнительные штрихи в демографический портрет россиянина — фаната новых технологий — вносит и исследование, проведенное недавно социологами Высшей школы экономики. Лояльность к технологиям чаще проявляли люди с высшим образованием, люди в возрасте от 16 до 30 лет, живущие в крупных городах (численностью более 500 тысяч жителей), с доходом выше среднего. Другое исследование той же команды позволило утверждать, что для «новатора» характерна широкая включенность в различные социальные практики и в целом большое число связей с окружением.
Евгения Береснева